Мы можем также вызвать в организме внутренние изменения, которые становятся источником настоящих болезней. Мы имеем экспериментальное доказательство этому. Действительно, мы знаем, что если удаляют у животного одновременно обе почки, то оно должно умереть, а если удовлетвориться удалением одной почки, то оно продолжает жить. Сохраненный орган гипертрофируется и выполняет одновременно и свои собственные функции, и функции однородного с ним органа.

В этом легко убедиться, вскрывая животное через несколько, времени после опыта. Но если вместо того, чтобы удалить почки, ограничиваются лишь перерезкой нервов, то животное все же вскоре умирает. В течение первых дней после операции обнаруживается альбуминурия, вскоре затем почка изменяется и совершенно разрушается. Продукты этого изменения действуют, в конце концов, на организм как септические яды. Таково, по нашему мнению, естественное объяснение этого, по видимости, странного факта.

Мне думается, господа, что я вам доказал сформулированное мною вначале положение, что мы не только достигли того, что вызываем у животных болезненные симптомы искусственными средствами, но и развиваем у них ряды симптомов, т. е. настоящие болезни, со всей совокупностью их последствий.

Рассматриваемая с этой точки зрения патология объединяет в себе все средства физиологии и клинического наблюдения, которое показывает нам процесс развития болезни.
В предшествующих статьях моей целью было осветить тесную связь физиологии с патологией и доказать, насколько это было возможно, что явления, происходящие в живом теле, в здоровом или в больном состоянии, должны во всех случаях истолковываться рационально. Их можно, говорил я, непосредственно связать с биологическими законами, управляющими жизненными функциями не только в нормальном состоянии, но также и при всех расстройствах, которым могут подвергнуться эти функции.

Во всяком случае ежедневный опыт говорит нам, что болезнетворные причины, каково бы ни было их общее действие, влияют далеко не одинаково интенсивно на различных индивидов. Холод, голод, жажда, усталость, моральные страдания—таковы наиболее обычные причины болезней. Но не являются ли они, в известной мере, уделом всего человечества?

Как же происходит в таком случае то, что среди тех, которые испытывают их каждодневное действие, одни поддаются так легко, тогда как другие энергично им сопротивляются? А когда в каком-нибудь определенном месте свирепствует эпидемия, то как случается, что господствующая болезнь поражает лишь определенных лиц, щадя других, которые находятся в постоянном общении с больными? Таинственную, по видимости, силу, которая в каждом отдельном случае видоизменяет влияние внешних факторов, мы называем идиосинкразией.

- Вернуться в оглавление раздела "Инфекционные болезни"