Отдельно следует остановиться на тотемистических взаимоотношениях между брачующимися сторонами. Космический мир предков, где происходит инициация героя, организован по дуальному принципу. В отличие от демонстрировавшихся выше наблюдений в бреде Г. каждая из сторон наделяется своим родовым тотемом. При этом семантическое расстояние между обоими тотемами настолько велико, что можно говорить об их полярности.

Первоначально объектом тотемной одержимости у пациента является весьма одиозный для него предмет — камень, который ведет себя весьма специфически: он движется вокруг головы (солярного символа) по замыкающей орбите и напоминает этим архетипического змея Уробороса, свернувшегося вокруг Солнца и кусающего себя за хвост. В данном высказывании прослеживаются параллели с древними антропокосмическими представлениями. Тотем камня, как в контексте бредовой системы, так и в свете данных палеокультуры, имеет отношение к понятийному ряду — «твердь», «земля», «змей», «низ», «холод», число «4» (негативно воздействующая «четверка» космических пилотов), «зло». В архаическом фольклоре встречается сюжет о том, как змей дает камень, который вводится в тело посвящаемого (Пропп В.Я., 1986).

Кроме того, в бреде Г. камень каким-то образом связан с утратой фаллической функции, а сам герой происходит от другого хтонического животного — «рожден псом от собаки в обличье матери». Довольно скудны мифопоэтические средства в речи больного, касающиеся одиозной личности его отца, за исключением пожелания «посадить его на кол». Если предположить, что камень — наследие «отца-змея», сердце которого такое же твердое и холодное, как камень, то мы, сличив два последних выражения, получим, еще один архетипический символ - Кадуцея, укрощенного змея, обвивающего вертикально расположенный жезл. Как бы там ни было, налицо в завязке сюжета ситуация изначально низкого происхождения героя.

Тотемная символика партнерской (женской) стороны, напротив, увязана с таким семантическим рядом, как «воздух», «солнце», «птица» (летучий корабль), «верх», «жар», число «3» (позитивная «тройка» космических пилотов), «добро». В бредовом сюжете намечена тенденция к замене более низкого хтонического тотема на более высокий солярный: камня — на электронный объект, аккумулирующий способности к телепатии, ясновидению (способности видеть насквозь, издавна адресуемой солнцу), любовной магии, что соответствует духовному обогащению посвященного.

В конце концов «герой», достигнув тождества с неземными людьми (умершими предками), приобретает новый, более высокий ранг такого же неземного человека, рожденного вторично от неземной матери.

Не лишним будет заметить, что экстатически окрашенные бредовые переживания больного имели место в январе — феврале, т. е. в тот самый календарный период, который в мифопоэтической традиции всегда ассоциировался с змееборчеством и победой сил солнца. Тогда становится понятной трансляция космологической символики в анатомическую - в идею освовождения головы от камня. Календарно-мифологический подтекст бреда подтверждается и при повторной (августовской) госпитализации — в период убывающего солнца, когда оценка воздействия и воздействующих лиц меняется на негативную, атрибутивное для солнца число 3 («тройка» пилотов) заменяется демонической «четверкой», а переживания больного приобретают депрессивный оттенок.

На примере больного Г. можно видеть, как в поляризации тотемных образов, идущих вразрез с классическими бинарными оппозициями, где мать — низ, земля, отец - верх, небо, отражается его столь же полярное отношение к каждому из родителей: отец у него — низ, земля, а мать — верх, небо. Зарождение в бреде отрывочных, не всегда осознаваемых мифоподобных идей о тотемном браке родителей дает пациенту карт-бланш на отыгрывание разнообразных фрустрационных моментов его жизни.

- Читать далее "Преморбидно-шизоидная личность. Синдром психического автоматизма после разрыва отношений"