В плане установления персонального мифа случай больного С. далеко не прост. На основании ряда высказываний может сложиться впечатление, что мы имеем дело с типичным манихейским сюжетом борьбы добра со злом, в которой герой выступает на стороне сил добра, но вряд ли это окажется так, если проанализировать текст бреда целиком.

Во-первых, понимание пациентом добра очень ограниченно и эгоцентрично: для него добро есть все то, что отвечает его личным желаниям и фантазиям, а зло (так называемые «плохие голоса») — все то, что им противодействует; в космической битве, которую ведет его «герой», нет места каким-либо альтруистическим или мессианским устремлениям. Его цель весьма прозаична — приобретение невесты.

Во-вторых, и это главное, в метафизической системе пациента традиционные смыслы добра и зла переставлены местами: персонифицируемое Добро (Бог) воспринимается им как негативное подчиненное начало, а персонифицируемое зло (дьявол) — если не как позитивное, то, во всяком случае, как главенствующее начало, как абсолютный космический гегемон.

Но это притязание на абсолютную власть во Вселенной, восседание на место Всевышнего как раз и свойственно «трикстеру Бога» - дьяволу, о чем свидетельствует Библия («Бытие»). А герой пациента, согласно его бреду, - слуга дьявола, и лично для него, пациента, в этом нет никакого внутреннего конфликта. Отсюда следует, что «мифологический герой» С. — трикстер.

Трикстерный характер имеет и тотемистическая составляющая демонического посвящения, которая сродни галеантропии и кинантропии — бреду превращения в кошку и кролика. Хотя самого бреда аутометаморфозы в высказываниях С, строго говоря, нет, многие семиотические связи внутри текста выстроены так, словно эта идея существует в сознании больного постоянно.

В качестве незавершенного эквивалента данной формы бреда, как это нередко случается и о чем ранее уже говорилось, служат галлюцинаторные угрозы превратить в кролика или отправить С. в царство кроликов — животных, которые, согласно бреду, синонимичны дьяволу.

С точки зрения этапности развертывания паттерна «смерть — новое рождение» сюжет бреда больного С, несмотря на внешнюю фантасмагоричность, по-своему «логичен» и последователен от начала до конца. Если в начальном периоде бреда имело место магическое воздействие кроликов и котов на испытуемого, следствием чего явилась одержимость ими — «голоса» кроликов и кошки вселились в мозг» (что еще раз подтверждает ранее высказанную нами мысль об эквивалентности между вербальным галлюцинозом, имеющим интропроекцию, и одержимостью), то в заключительном периоде наблюдения, соответствующем этапу «духовного обогащения», у больного появляется бред особых способностей - пророчества и умения превращать человека в кошку.

Такое умение возможно лишь при условии достигнутой самим испытуемым идентичности с тотемом (кроликом и кошкой) посредством шаманского ритуала. Способность превращать другого человека в тотем (в бреде аллометаморфозы) означает подъем на такую ступень посвящения, на которой маг получает власть самостоятельно патронировать инициацию. О пережитом в болезни шаманском посвящении свидетельствует также способность проникать в иные миры и возвращаться оттуда невредимым, бред активного колдовства, мотив змееборчества (борьба с Кащеем, драконами и другими враждебными силами), визионерство (созерцание космических царств и особых «схем» — руководств к действию), наличие астрономического числа духов-помощников

- Читать далее "Шаманизм превращенного пола. Шизофрения после ушиба головного мозга"