Утверждает, что от нее произошла жизнь. В данный момент она мать не всех людей, а только тех, что родом из Полтавской области, где она родилась. «Несет службу мира». Внутри она «почти пустая», потому что ее органы вырезают. То же самое проделывают, видимо, и с некоторыми другими людьми, говорит «Это видно по их измученному виду» Из беседы с больной Ж. сложилась следующая картина ее бреда.

Когда мир только появился, она родила четырех детей без участия мужчин. А потом стала производить детей от мужчин. Сейчас она уже не может этого делать по состоянию здоровья Хороших мужчин мало. Мужчины «уничтожают жизнь» в ней, изменяют ее тело Они уничтожают женщин. «Посмотрите, скольких женщин согнали на Игрень, скольких выгнали на улицу, подожгли!.. Проводят опыты над ними, меняют матку Американцы забирают зародыши у наших женщин». Отмечает, что вместе с другими женщинами была сброшена в туалет, прожила в нечистотах 2 года

Хорошие люди помогли, достали, обмыли, одели Ею «жизнь была создана вечной. А сейчас она не может быть вечной, потому что не соблюдают жизнь, гноят людей». Вздыхает: «Я любила своих детей, а теперь недовольна миром. Раньше могла управлять погодой, а теперь уже не могу Раньше жизнь у нас была золотой: и одежды, и мы сами были золотыми. А теперь мы з е. Нас с детства в Полтавской области обе. и на посмеяние.
(Тут больная употребляет нелитературные слова, означающие обмазанность калом.) Хотя есть еще хорошие дети Прошу их оживить покойников, которых я вижу»

Мимика с депрессивной маской, моторика заторможенная.
Диагноз: шизофрения, параноидная форма, непрерывно-профедиентное течение, галлюцинаторно-парафренный синдром с конфабуляторными включениями.

Партеногенез бреда

Невозможно отрицать семиотическую связь между инициационными компонентами в психопатологии больной Ж. — переживаемыми ею «казнями», умерщвлениями, «расчленением» и «потрошением» ее тела с отнятием и разбрасыванием повсюду всех ее внутренностей, и параллельно формирующейся на этом фоне миссией родоначальницы, демиурга «местного масштаба». Конечно, связь эта может быть понята лишь за пределами формальной логики, в системе логики мифопоэтической.

В сакральном ритуале символическое расчленение посвящаемого повторяло акт космогонии, а, значит, и антропогонии — творения всего и всех из тела божественного первопредка. В бреде пациентки внутренности не просто вырезаются, а разбрасываются повсеместно, что символизирует собой акт первотворения, сходный с посевом. В своих последних фантазиях больная магически создает прекрасный мир — настоящий «золотой век», без участия мужского начала, как в матриархальном мифе. На мужчин спроецировано все самое негативное.

О тотемной идентичности пациентки нет прямых заявлений, но есть ряд наводящих указаний. Это прежде всего копросимволика, которая присутствует в эпизоде женской инициации (погружение в нечистоты) и проецируется на «детей» — людей своего, хтонического тотема.

Многое о тотемистических взаимоотношениях между полами в бреде Ж. может «рассказать» место, откуда на нее ведется воздействие. Так, потолок, на котором живут 120 ее мужей и с которого исходит воздействие электротоком соотносится с верхним, мужским, солярным миром, огнем. В этот семантический ряд попадает и золото, из которого, согласно последней версии Ж., были первые люди «золотого века».

Высказывания больной о том, что на нее «из растений действуют бандиты», отображает гилозоистический радикал в структуре тотема, который близок к хтоническому.

Очевидно, что на более ранних стадиях парафрении, еше до появления у пациентки идей партеногенеза, ее бредотворчество нуждалось в идее полиандрии (многомужия), атрибутивной для матриарха и отвечающей ее многодетности; соответственно, и природа «детей» мыслилась дихотомичной, содержащей и отцовский, и материнский тотемы Но по мере дальнейшей архаизации бреда, с появлением идей партеногенеза, природа людей замыкается на материнском тотеме земли.

В силу этого стираются грани между «Я» пациентки и ее «детьми». Не случайно в одной из госпитализаций она говорит о «3 млн детей 1939 года рождения» — ее собственного года рождения. Здесь «дети» синонимичны психопатологическому понятию «двойники» Именно поэтому она начинает делить с «детьми» не только испытания, но и функции, присущие божеству.

Архетип демиурга иногда сводится исключительно к мифоподобной антропогонии, причем даже у мужчин подобные идеи могут увязываться с партеногенезом — творением людей из частей собственного тела. Рассмотрим следующие клинические случаи.

- Читать далее "Пример наследственности шизофрении. Парафренная конструкция бреда"