За весь период наблюдения Л. ни разу не пытался увязать происхождение чего-то темного в себе с имевшим когда-то место вампирическим воздействием. Он как будто не видит сущностной и причинно-следственной связи между тем и другим, хотя семиотически она, несомненно, существует: эту связь выдает их общая хтоническая семантика (психическое поглощение, мрак, холод, оцепенение, смерть, сравнение с магнитным полем). В динамике болезни Л. одиозное воздействие извне прекращается вместе с перемещением его источника вовнутрь: с архаикокультуральных позиций очевидна символика одержимости первоначальным агентом воздействия, но эта инкорпорация даже не осознается пациентом как некий последовательный и единый процесс, она скорее духовна, чем грубоматериальна, безлична, процедурно никак не оформлена, что в целом свойственно для патоморфозных синдромов.

В памяти пациента отложилась лишь смена собственных версий: казалось, что негативное влияние идет от людей, потом — посредством людей — от какой-то потусторонней вампирической силы; затем он осознал, что оно осуществляется в его теле, но как и когда это произошло — он не помнит. Естественная для архаических синдромов, равно как и для психологии язычника, логическая цепь «воздействие магической силы — одержимость ею» в сознании этого пациента оказывается разомкнутой. В отличие от сценариев с развернутым бредом воздействия больным Л. никак не увязывается с персекуторным этапом и собственная соматопсихическая дезинтефация, заключенная в сложных деперсонализационных переживаниях. «Отнятие» души и тела в структуре соматопсихической деперсонализации в целом совпадает у него с механизмами инициационного «выворачивания» и «смерти - нового рождения», но выглядит застывшим и расплывчатым, а потому едва узнаваемым: ухолт лучшая часть души, она вытесняется чем-то чуждым и темным, что заполняет почти все существо; внутренности поджимаются кверху (рудимент их «отнятия») как бы идущей снизу враждебной силой, отделяется распадающееся на части тело, а оставшееся тело заполняется хтоническими субстанциями (претерпевает оцепенение, окаменение..., «замороженность, как бы покрытость льдом»).

Но помимо одиозного «отнятия» и «вкладывания» отмечаются активно стимулируемые пациентом явления благотворного духовного «вкладывания». Они прослеживаются в медитативном «посвящении» со стороны примкнувшей к высшему миру души (в каком-то смысле «двойника»). Вызываемые «свыше» экстатические состояния отражают переход к заключительному этапу посвятительного ритуала — высокой миссии посредника между Небом и Землей, что типично для «культурного героя» и «спасителя мира».

- Читать далее "Бредовые феномены отнятия. Относительная упорядоченность поведения"