Оживление комплекса «смерть - новое рождение» в психической жизни человека далеко не всегда свидетельствует о наличии у него психической патологии. Отдельные его осколки могут наполнять содержание сновидений, детских фантазий, истерических фантазий у взрослых, переживаний кризисных ситуаций, утрат, испытаний, побед и всякого рода состояний, связанных с соматическими заболеваниями, травмами, интоксикациями, приемом общих анестетиков, галлюциногенов и психоактивных веществ, а также с экстатическими моментами творчества. Эта фундаментальная архетипическая составляющая так или иначе опосредует всю жизнь человека от рождения до смерти, придавая ей ее неповторимый индивидуальный смысл.

Нельзя оградить молчанием и возможность чего-то такого, что лежит за пределами компетенции психиатрии, в частности особого духовного опыта у людей, перенесших клиническую смерть и сохранивших воспоминания о посмертных впечатлениях - все это документально засвидетельствовано в трудах монаха Митрофана, архиепископа Иоанна (Максимовича), Л. Войно-Ясенецкого, Р. Моуди, Э. Кублер-Росс, П. Киросана, П. Калиновского, С. Роуза. В христианском святоотеческом предании архетип посвящения наполняется новым содержанием: человеческая душа мыслится как арена борьбы за обладание ею Богом или дьяволом; монах-подвижник подвергается всевозможным искушениям и испытаниям, умирает для мира и рождается духовно, много раз падая и поднимаясь, прежде чем удостоится стать избранным вместилищем Божественной благодати, проявляющей себя в просветлении духа, в том числе в стяжании особых духовных даров.

Но в психиатрической клинике комплекс «смерть — новое рождение» отражается в кривом зеркале безумия, причем сквозь призму разных психических болезней он преломляется по-разному. Отсюда открывается заманчивая перспектива использовать его не просто как дешифровальный ключ, но и как деликатный диагностический инструмент. В последнем качестве он отчасти уже был задействован, когда нам приходилось анализировать матовые, т. е. бедные психотическими симптомами или представленные переходными незавершенными синдромами варианты параноидной шизофрении.

Полнота, с которой посвятительный комплекс проявляет себя в клинике шизофрении, - характерная и неотъемлемая особенность этой болезни. Когда мы привычно говорим о том, что для шизофрении является предпочтительным возникновение бреда чужих родителей, инсценировки, интер- и аутометаморфозы, соматических и психических автоматизмов, онейроидных нарушений сознания, бреда аутопсихического воздействия, мы не должны забывать, что все эти феномены являются не просто диагностически валидными признаками болезни, а зонами кратчайшего входа в параллельный план культуры. Интереснее всего, что при шизофрении данные клинико-кулыуральные параллели развертываются, как правило, не изолированно друг от друга, а взаимосвязанно и поэтапно, подчиняясь единой логике развития и тяготея к полной завершенности паттерна.

Действительно, если мы обратимся к вопросу о предпочтительности той или иной тематической формы (или нескольких форм) бреда при различных психических нозологиях нешизофренического круга и сопоставим эти формы со схемой то увидим, что все эти нозологии отличает от шизофрении одна особенность: соответствие бреда какому-то одному блоку (или нескольким несвязанным между собой блокам) мифоритуального паттерна, но никак не всей его девятиэтапной последовательности. Сразу необходимо уточнить: здесь имеются в виду только те нозологические единицы, самостоятельность которых поддается строгой демаркации от шизофрении, и не рассматриваются заболевания сложной этиологии, занимающие промежуточное положение между двумя нозологиями, в частности эпишизофрения (или шизоэпилепсия) и шизоаффективный психоз.

Так, для алкогольных психозов характерен бред отношения, преследования и ревности — формы, целиком укладывающиеся в I—II этапы МРК. Присоединение к ним бредовых идей, ассоциированных со следующими этапами МРК (например, инсценировки), или идей «обогащения» на выходе из психоза уже рассматривается как признак атипичности психоза, указывающей на сложность его этиологии Для инволюционных и сосудистых психозов, помимо названных выше форм в рамках так называемого «бреда малого размаха», характерны также идеи отравления, материального ущерба, порчи. И хотя эти идеи могут быть сопоставлены с этапами VI и VII (воздействием и одержимостью), при них никогда не наблюдается тех закономерностей, которые типичны для шизофрении: нет психического воздействия, бред физического воздействия извне никогда не осложняется бредом влияния с активным знаком; не происходит переживания уподобления воздействующим лицам, изменения личностной идентичности больного с формированием бреда «духовного обогащения» и новой миссии. При этих психозах практически отсутствует мистическая составляющая в содержании бреда.

- Читать далее "Бредовые идеи при аффективным расстройстве. Клиника эпилептических психозов"