Изложенные выше данные показывают, насколько разнообразны агенты, которые на основании их состава и внутриклеточного способа репликации отнесены к вирусам. Об их происхождении и отношении друг к другу можно лишь догадываться, за исключением тех случаев, когда речь идет об очень близких вирусах. Представляется вероятным, что вирусы, принадлежащие к одному роду и по крайней мере в некоторых случаях к одному семейству, связаны филогенетически.

Относительно связей между семействами или такими родами, которые не входят в одно и то же семейство, ничего определенного пока сказать нельзя. Даже только это само по себе указывает, что при существующем уровне наших знаний создавать какие-либо таксоны более высокого порядка, чем семейство, преждевременно.

В отношении происхождения вирусов можно сделать два предположения: а) вирусы возникли в результате далеко зашедшей паразитической дегенерации микроорганизмов (Грин, 1935) и б) они развились из компонентов клеток хозяина (Эндрюс, 1966) (Лурия и Дарнелл, 1967) или даже что они и теперь являются постоянной частью хозяйского генома (Тодаро и Хюбнер, 1972). Сложность морфологического и химического строения поксвирусов позволяет предположить, что они являются результатом следующего этапа дегенерации в серии бактерии — риккетсии — хламидозоа.

Риккетсии и хламидозоа по ряду важных критериев сходны с бактериями, но они, как и вирусы, являются облигатными внутриклеточными паразитами и не имеют собственных метаболических механизмов, которые обеспечивали бы их независимое размножение.

С другой стороны, некоторые ДНК-вирусы вполне могли возникнуть из эписем в результате приобретения генетической информации, необходимой для построения белкового чехла. Впрочем, наличие чехла, возможно, не является обязательным; основанием для такого заключения могут служить данные о вирусе веретеновидности клубней картофеля (Динер, 1972b), которые, однако, необходимо подтвердить и расширить. Эти две альтернативные ситуации вовсе не являются взаимоисключающими: некоторые вирусы могли возникнуть из таких клеточных органелл, как хлоропласты и митохондрии, которые, вероятно, сами произошли от бактерий (Свифт и Уолстенхоум, 1969).
Источником происхождения большинства РНК-содержащих вирусов вряд ли является что-либо иное, кроме клеточной РНК.

При сравнении частот встречаемости нуклеотидных пар в нуклеиновых кислотах нескольких крупных и мелких вирусов обнаружили (Субак-Шарп, 1969), что эти величины для ДНК мелких вирусов, имеющих мол. вес генома менее. 5 млн. (два энтеровируса, три парвовируса, два полиомавируса, два папилломавируса), и ДНК млекопитающих очень близки. С другой стороны, частоты встречаемости пар у нескольких вирусов с большими геномами (два герпесвируса и один поксвирус) резко отличались от соответствующих величин для ДНК млекопитающих.

Частоты встречаемости различных нуклеотидных пар у ДНК трех аденовирусов были сходны между собой, а также в какой-то степени с соответствующими величинами, характерными для ДНК млекопитающих, что, возможно, объясняется слиянием геномов в естественных условиях, подобно тому как это происходит в лабораторных условиях у аденовируса и вируса SV40. Эти данные подтверждают представление о том, что мелкие вирусы, возможно, произошли из компонентов клеток позвоночных, в то время как герпесвирусы, поксвирусы и, вероятно, аденовирусы имеют иное происхождение. Эти крупные вирусы могли произойти из нуклеиновых кислот организмов, принадлежащих к другим типам, или, как предполагали ранее, в результате дегенерации микроорганизмов.

- Читать далее "Культивирование вирусов. Культуры клеток"