Когда мы пытаемся дать себе отчет в механизме смерти в большом числе болезней, мы вынуждены обратиться к физиологическому анализу явлений; только этот анализ и может раскрыть нам отношения, связующие общие эффекты с элементарными болезненными условиями, и объяснить механизм, приводящий, в конце концов, к фатальному завершению. Многие, например, умирают от перитонита, притом в короткий промежуток времени.

Как объяснить этот результат? На первый взгляд кажется, что брюшина не принимает участия в существенных функциях жизни. Воспаление легких или плевры тоже приводит часто к смерти в течение нескольких дней, и хотя дыхательные функции, очевидно, стеснены в этих случаях, но чистая и простая асфиксия не является обычно единственной причиной смерти при острой пневмонии.

При других заболеваниях, которые быстро кончаются смертью, человек или животное, хотя и лишенные пищи, очевидно, умирают не от истощения; длительность болезни не так велика, чтобы оправдать подобное предположение.

Чтобы произвести физиологический анализ, о котором мы только что говорили, нужно последовательно и толково рассмотреть жизненные свойства всех тканей животного в самый момент смерти, обнаружить ткань, которая потеряла свои свойства, и таким образом открыть механизм, который вызвал смерть.

Нервы, мышцы, железы, кровь—одним словом, все плотные части и жидкости организма должны быть подвергнуты немедленному физиологическому изучению. Нужно исследовать химические изменения, происшедшие в органах. Если, например, производят химический анализ тканей печени, то часто обнаруживают, что она не содержит больше гликогена, и, по нашему мнению, полное исчезновение этого вещества является одной из наиболее частых причин смерти; для животных недостаточно одного продолжительного голодания в течение многих дней, чтобы заставить исчезнуть сахар в крови.

Итак, угасание жизни после введения в организм вредоносных начал происходит только от того, что некоторые необходимые элементы потеряли свои жизненные свойства.

Этого простого указания достаточно, чтобы понять, что вскрытие трупов, как оно обычно применяется к человеку, мало отвечает требованиям науки. Замечают лишь местные повреждения на трупе, тогда как физиологический механизм и общие расстройства, являющиеся их следствием, остаются необнаруженными; даже, предполагая их существование во время жизни, невозможно найти их следы через 24 часа после смерти—срок, в течение которого не позволено касаться трупа.

Мы ведь знаем, что, если свойства тканей остаются неизменными очень короткое время после насильственной смерти, то они неизбежно исчезают через несколько часов после медленного умирания. Гальваническая возбудимость мускулов и нервов, например, исчезает очень быстро в животном организме; отсюда вытекает, что если бы эффекты кураре, дигиталиса и некоторых других ядов, действующих специально на эти ткани, были освещены только вскрытиями человеческих трупов, то физиологические повреждения, ими вызванные, были бы навсегда скрыты от нашего взора.

Изучать живое вещество в его различных свойствах—таково единственное средство, каким мы обладаем для извлечения пользы от медицины. Необычайный прогресс науки и индустрии в течение века, в котором мы живем, и поразительная мощь, находящаяся, благодаря этому, в нашем распоряжении, были завоеваны изучением свойств неорганической материи, что и позволило нам овладеть тайными механизмами природы. Однако на этот счет люди создают себе гордую иллюзию, которой я хочу лишить вас.

Мы постоянно слышим, что человек повелевает стихиями, что огонь, вода, пар, электричество и все силы природы подчиняются его воле. Однако, оставаясь в пределах истины, следовало бы сказать как раз обратное. Мы действуем на природу, лишь подчиняясь ее законам, и, как очень правильно выражается медицинский афоризм: Naturae поп imperat nisi parendo.

- Читать далее "Изучение болезней по Бернару. Клинический и эксперементальный метод в медицине"