М.И. Рыбальский (1993) вводит понятие «навязчивые галлюцинации», относит их к идеаторным автоматизмам. Они характеризуются тем, что возникают при неомраченном сознании, имеют постоянный сюжет, появляются непроизвольно, редко связываются с другими галлюцинациями, бывают зрительные и вербальные. Еще раньше СМ. Корсунский (1936) писал о взаимопереходности вербальных псевдогаллюцинаций, галлюцинаций Байярже и фобий. Можно допустить, что навязчивые галлюцинации есть промежуточная форма между псевдогаллюцинациями и навязчивостями, отпочковавшаяся вследствие патоморфоза от эволюционного «древа» психического автоматизма.

У наблюдаемых нами больных с обсессивным вариантом синдрома Кандинского - Клерамбо вербальные псевдогаллюцинации, в том числе психические галлюцинации, отличались простотой и клишированностью содержания, как правило, были лишены бредовых интерпретаций их возникновения, иногда сопровождались чувством внутренней раскрытости. У представителей 2-й группы вербальным псевдогаллюцинациям императивного характера (например, приказывающим кого-то ударить или отрезать себе нос) или галлюцинациям соматического расчленения часто предшествовали фобии и компульсии идентичного содержания; к последним же редуцировались галлюцинации под воздействием фармакотерапии. В периоды относительного улучшения больные расценивали данные феномены как проявление болезни, «навязчивых мыслей», подыскивали различные способы борьбы с ними, близкие к защитным ритуалам при навязчивостях.

В одних случаях это были особые схемы приема нейролептиков, в других - молитвы и медитации, нацеленные на преодоление насильственного побуждения. Один больной, страдающий псевдогаллюцинозом хульного содержания без какой-либо бредовой их трактовки, мысленно скандировал фразы, составленные им из рифмованных неологизмов нарочитого абсурдного содержания с целью «заглушить голоса» (по принципу «Чем абсурднее, тем лучше»), что обнаруживало типологическое сходство с вербальной магией.

Представляется реальной постановка вопроса о существовании «навязчивого бреда» - параноида, выросшего из содержания обсессивно-компульсивных симптомов и фобий. Хорошо известна трансформация дисморфофобии в дисморфоманию. Встречаются и другие варианты.

Больная Б , 69 лет (архив 1984 г.), русская (2-я группа) Шизофренией с приступообразным течением и ведущим аффективно-бредовым синдромом страдает очень давно, госпитализируется с 54 лет (1969) Тогда, будучи в депрессии, высказывала идеи отношения, отравления, сделанной болезни Депрессивно-параноидные состояния периодически повторялись до 1975 г. Затем аффективные и аффективно-бредовые эпизоды приняли биполярное течение. Вместе с тем нарастали изменения в эмоционально-волевой сфере личности, появились микрокататонические знаки, манерность.

В период маниакально-бредовых состояний испытывает непреодолимое желание выбегать из дома в город (даже ночью) и глазеть на пустые витрины магазинов, представляя изобилие продуктов и товаров. В эти минуты она склонна думать, что у нее особенный взгляд и стоит ей только посмотреть, как все, что она представила, должно появиться. Других бредовых идей не обнаруживает. Крайне тяготится своим поведением, сетует на усталость оттого, что «сутками бегает по магазинам». Самостоятельно приезжает в медучреждение с просьбой о госпитализации Кроме того, испытывает навязчивые хульные мысли, переходящие временами в непроизвольную копролалию.

У этой пациентки феноменология насильственного поведения «глазения» представляет собой переходную форму между компульсиями и бредом особых (креационных) способностей, коррелирующим с IX этапом МРК.

- Читать далее "Бред неперсонифицированного воздействия. Детские фобии при шизофрении"