Я действительно думаю, что в настоящее время существует достаточно большое количество фактов, с очевидностью доказывающих, что физиология должна стать основой действенной медицины. Уже можно сблизить между собою некоторое количество патологических и физиологических явлений и показать, что в основном одни и те же законы управляют как теми, так и другими. Чтобы создать экспериментальную медицину, следовало бы прежде всего со всей силой ринуться на путь экспериментирования.

Мажанди больше всего сделал для такого начала. Но этого было недостаточно; нужно не только экспериментировать,—экспериментируя, нужно иметь перед собою вполне определенную цель, нужно знать, что желательно делать, установить цель, которой хотят достигнуть, наметить правила для экспериментальной критики, которая одна только может привести к хорошо поставленным опытам и к тому, чтобы избежать источников ошибок, которые так возможны при этих сложных и тонких исследованиях.

Одним словом, нужно фиксировать методы и приемы физиологического, патологического и терапевтического экспериментирования. Не так легко, как это думают, делать опыты на живых существах; из всех опытов их труднее всего проводить, потому что дело идет о явлениях жизни, о самых сложных из всех, которые встречаются. Между тем обычно считают себя способными производить эти опыты без подготовки. Это доказывает, что наука экспериментальной медицины находится еще в младенческом периоде, но в то же время это является основанием удвоить наши усилия.

Итак, как вы видите, я не претендую на то, чтобы излагать вам совершенно готовую экспериментальную медицину. Ее эволюция произойдет со временем, и ее развитие принадлежит будущему. Все, что я могу сделать,—это ускорить, поскольку это зависит от меня, пришествие научной экспериментальной медицины, склоняя медицинскую молодежь на новый научный путь.

У меня было намерение дать вам в этом году общий обзор развития экспериментальной медицины и показать, как она должна была последовательно пройти через первый этап эмпиризма, который предшествовал наблюдательной медицине; затем постепенно, в силу своей естественной эволюции, пройдя еще через второй экспериментальный эмпиризм, дойти до состояния экспериментальной науки, которая является самым возвышенным выражением науки, ибо только тогда наука становится хозяином явлений.

Я, действительно, выражал это мнение, являющееся моим глубоким убеждением, а именно, что экспериментальная физиология должна стать хозяином явлений жизни, совершенно так, как экспериментальные науки—физика и химия—стали хозяевами явлений в инертных телах. Я разовью вам мою мысль по этому поводу в лекциях, которые составят предмет этого курса, и я надеюсь доказать вам, что если явления жизни и имеют особые черты, то это не значит, что они ускользнут от экспериментального метода. Только их сложность делает их более трудно уловимыми.

- Читать далее "Государство и медицина. Библиотечный фонд медицины"