В своих заключениях специалисты АПУ рекомендовали проведение повторной судебно-психиатрической экспертизы в связи с противоречивыми заключениями о психическом состоянии Д. в интересующий суд период. При этом в соответствии со ст. 61 Гражданского процессуального кодекса (1998 г.), СПЭ должна быть проведена в ином составе экспертов.

В судебном заседании экспертное заключение института о дееспособности больного поддержал также частно практикующий психиатр. К этим мнениям присоединился и судья. Позиция председателя судебного заседания непонятна. Далее если судья был согласен с заключением экспертов о дееспособности больного, то в данном конкретном случае логично применить статью 54 или 55 Гражданского кодекса Украины (2000 г.), поскольку в момент оформления документов инвалид I группы Д. явно находился в таком состоянии, которое по крайней мере ограничивало его возможность понимания своих действий и руководства ими.

Среди экспертных заключений по гражданским делам наибольший удельный вес приходится на диагноз, касающийся состояний деменции различной этиологии и разной степени выраженности. Приведенные случаи свидетельствуют о трудностях экспертных заключений посмертных СПЭК, когда речь идет о необходимости определения степени выраженности слабоумия. Такие судебные разбирательства длятся годами.

В психиатрии говорить о заведомо неправильной диагностике сложно из-за разнообразия психиатрических школ, индивидуальных подходов психиатров к диагностике и экспертной оценке. И, тем не менее, очень жаль, когда наблюдаются случаи неквалифицированной оценки состояния больного, что суды не проявляют принципиальности и не выносят хотя бы частных определений в адрес психиатрических учреждений, где это имеет место. Мы уже приводили примеры о психически здоровой харьковчанке, которую муж три года (!) продержал в психиатрической больнице, описали мытарства киевлянки Ирины.

Еще один пример. Н., 1955 года рождения, 17.01.2000 поменял с В. принадлежащую ему изолированную трехкомнатную квартиру на однокомнатную и получил компенсацию в сумме 4647 грн. 48 коп., о чем составлен договор купли-продажи. Затем В. пыталась выселить больного из однокомнатной квартиры.

Краткий анамнез. С детства отличался замкнутостью, склонностью к уединению, необычными увлечениями. Впервые обследовался в ПНД перед службой в СА, был поставлен диагноз логоневроза. Служил в армии 2 года, затем работал электромонтажником, непродолжительное время состоял в браке, разведен, проживал с родителями. С 1978 г. находится под постоянным наблюдением психиатра. В связи с повышенной возбудимостью, вспыльчивостью, конфликтностью ежегодно лечился в дневном стационаре ПНД, продолжал работать.

На стационарное лечение в Киевскую психоневрологическую больницу им. акад. И.П. Павлова впервые поступил в 1984 г. из-за неправильного поведения в быту: враждебно относился к родным, по малейшим поводам вступал в конфликты; вызывал возмущение соседей, так как упражнялся с тяжелыми гирями, бросая их на пол; завел овчарку, которую натравливал на людей, стучал молотком по трубам; перестал мыться, следить за собой, стал крайне неряшливым. Н. также пытался жениться, давая объявления в газеты и звоня по незнакомым телефонам. В последующем многократно поступал на стационарное лечение. В историях болезни Киевской психоневрологической больницы им. акад. И.П. Павлова и дневного стационара Радянского района в психическом статусе больного отмечались: формальность, аутичность, дурашливость, манерность, нелепое поведение с агрессивностью в отношении окружающих и сексуальной расторможенностью.

Периодически бывал подозрителен, испытывал страхи, высказывал отрывочные бредовые идеи преследования («я не дамся живым», держал собаку, «чтобы не причинили вред»), воздействия, отношения, дисморфофобии («половые органы необычайной формы»). Наряду с малодоступностью в плане болезненных переживаний врачи отмечали у больного склонность к диссимуляции. Диагноз не менялся: шизофрения (простая форма, вялотекущая с психопатоподобной симптоматикой). С 1996 г. признан инвалидом II группы. После смерти родителей стал абсолютно социально дезадаптированным. После того как лишился квартиры, обратился в АПУ. Начиная с 22.03.2000 осматривался неоднократно на протяжении 2000-2001 гг. Статус однообразный. На вопросы неохотно отвечает, мимика невыразительная. Недоверчив, подозрителен. Малодоступен в плане болезненных переживаний. Рассказывает о себе, как о человеке «не от мира сего»: убегал от людей, так как боялся их. Во время службы в СА не мог посещать туалет и ходил оправляться в тайгу, так как опасался, что увидят его половые органы. Его раздражали взгляды окружающих, родителей, не выносил, если видел как люди целуются на улицах.

Периодически обнаруживает обманы восприятия и бредовые высказывания — слышал, как через дверь кто-то говорил, что сделает его калекой, убьет. Квартиру продал, т.к. рядом были «плохие соседи». Женщина, которая лишила его квартиры, обещала спасти его от психиатрической больницы и убийства. Пассивен, эмоционально тускл. Больным себя не считает.

- Читать далее "Освидетельствование больного шизофренией. Дееспособность при шизофрении"