Опирающийся на теоретические взгляды И. М. Сеченова клиницизм С. С. Корсакова имеет огромные преимущества перед эмпирическим клиницизмом Э. Крепелина.
В решающем для психиатрии вопросе о соотношении мозга и психической деятельности Э. Крепелин стоял на беспощадных идеалистических позициях агностицизма. Он писал в своем руководстве: «Мы можем обладать самым глубоким пониманием всех физических процессов, совершающихся в мозговой коре, и все-таки не предполагать, что именно в этой ткани сосредоточивается психическая жизнь» (1910 г., стр. 5). Нужно, впрочем, сказать, что у ближайших сотрудников Э. Крепелина тогда, когда они рассматривали эту проблему в плоскости конкретного научного исследования, возможны были глубокие прозрения.

Это, может быть, наиболее глубокая мысль, высказанная когда-либо кем-либо из зарубежных психиатров конца прошлого и начала нынешнего столетия. Однако на дальнейших исследованиях как самого Ниссля, так и его руководителя Э. Крепелина это горькое признание никак не отразилось. Ценность его — в констатации того тупика, в который зашла психиатрия Э. Крепелина.

Сеченовский этап в развитии отечественной психиатрии, возглавлявшейся С. С. Корсаковым, характеризуется отчетливым пониманием того, что разработка проблемы психическое — телесное может быть плодотворной только на путях физиологических исследований, что клинические факты могут быть объяснены, правильно поняты только при выяснении обусловливающих их физиологических закономерностей.

А. А. Токарский говорил, что когда клиницисту «встречаются факты, пока еще недопускающие физиологического объяснения, они (клиницисты.— О. К.) их нисколько не отрицают, но и не считают себя вправе прибегать для их объяснения к гипотезам, не допускающим точной экспериментальной проверки». Теперь уже хорошо известно, что когда С. С. Корсаков и его сотрудники говорили о физиологии, то они имели в виду учение И. М. Сеченова о рефлексах головного мозга.

Коренное различие исходных теоретических позиций С. С. Корсакова и Э. Крепелина обусловило такое же различие и в их методических подходах к основным вопросам психиатрической нозологии.

В то время как нозологическая система, созданная Э. Крепелином, была статичной, в то время как, выделяя отдельные нозологические единицы, Э. Крепелин описывал их как нечто застывшее, неподвижное, клинические взгляды С. С. Корсакова характеризовались идеей развития, принципом динамизма.

Это особенно отчетливо обнаружилось при попытке разрешить один из важнейших для психиатрии как отрасли клинической медицины вопросов: чем определяется, от чего зависят течение и конечный исход болезни? Э. Крепелин отвечал на этот вопрос просто и довольно лаконично: природой самой болезни; болезненные случаи, истекающие из одной и той же причины, должны всегда представлять те же симптомы, то же течение, тот же исход, те же посмертные находки; «душевные болезни... имеют... тесно связанный с самой сущностью процесса заранее предопределенный исход» (цит. по Снесареву, 1950 г., стр. 35).
Это основное положение, на котором строил свою систематику болезней Э. Крепелин, подверглось резкой критике со стороны отечественных психиатров и прежде всего С. С. Корсакова.

- Читать далее "С. С. Корсаков о травматических конституциях. История режима психиатрических больниц"