В. М. Бехтерев писал, что в те годы с именем И. М. Балинского «как в широких общественных кругах, так и во всех научных сферах связывалось понятие об авторитетнейшем психиатре, которого мнение в вопросах его специальности как в правительственных инстанциях, так и среди врачей решало все» (1910 г., стр. 293).

Тот факт, что авторитетнейший психиатр включил термин «психопатическое состояние» в свое заключение в судебном процессе, привлекшем к себе внимание периодической печати, всей читающей публики, нашедшем отражение в художественной литературе,— этот факт имел очень большое значение для дальнейшего развития учения о психопатиях. Товарищ И. М. Балинского по экспертизе О. А. Чечотт остался как бы в тени, хотя роль его теперь, при ретроспективном обозрении событий, должна быть подчеркнута со всей решительностью.

Нельзя не отметить знаменательного факта: как только в документах того времени мы встречаемся со словом «психопатия», так где-то тут же, поблизости, мы найдем и имя Чечот-та. В 1882 г. состояние испытуемой Островлевой О. А. Чечотт обозначил как «психопатический внутренний склад» и как «психопатическое состояние», а при слушании дела в январе 1883 г.— как «психопатический темперамент».

В процессе 1884 г. О. А. Чечотт определил у Семеновой «психопатическое сложение»; И. М. Балинский присоединился к этому мнению. В 1887 г. И. М. Балинский, говоря о психопатическом состоянии подсудимого Т. Ф., опять опирается на мнение О. А. Чечотта.

Итак, вместо одного имени, с которым до сих пор связывалось отграничение психопатий, мы назвали три — В. X. Кандинского, О. А. Чечотта и И. М. Балинского. Участие каждого из них в разработке новой главы велико, и делить между ними пальму первенства было бы и неуместным, и искусственным, хотя «вклады» их в новое и трудное дело были различны.

В. X. Кандинский впервые подробно и с большим мастерством описал психопатологию и клинику психопатий. О. А. Чечотт более последовательно и настойчиво, чем кто-либо другой, вводил новое понятие в практику, причем судебно-психиатрическую, требующую от эксперта убежденности в правильности своих заключений, умения их обосновать и сделать ясным для неспециалистов. И. М. Балинский сделал своим авторитетом чрезвычайно много для признания нового понятия общественностью, юристами и психиатрами. Только его имя могло преодолеть сопротивление судебных органов и тех психиатров, которые не хотели оставить старые позиции, концепции о дегенерациях и признать обоснованность выделения психопатий в качестве самостоятельной нозологической формы.

То обстоятельство, что термин «психопатия» быстро получил признание и вошел в обиходный язык широких кругов интеллигенции и вообще читающей публики, не могло не ослабить сопротивления и некоторых видных, но связанных традициями психиатров и тех представителей закона, которых имел в виду П. А. Дюков, когда он писал, что обвинительная власть недолюбливает выражения «психопатическое состояние», так как усматривает в этом стремление психиатров подвести под понятие невменяемости возможно больше лиц, привлеченных к судебной ответственности. Но распространению термину «психопатия» в широких слоях населения в огромной степени содействовали Н. С. Лесков и особенно А. П. Чехов.
Мы видим здесь пример того, как правдиво отражающее жизнь искусство может способствовать развитию науки.

Подведем общие итоги.
В 80-е годы прошлого столетия внимание отечественных психиатров было привлечено к проблеме психопатий.

Необходимость отграничения психопатий возникла в практической деятельности психиатров. В этом нет ничего своеобразного, такова общая закономерность развития науки.

Своеобразие рассматриваемого периода заключалось в том, что необходимость эта возникла не в лечебной, а в судебно-психиатрической практике. Основная задача лечебно-организационной деятельности психиатров заключалась тогда в расширении возможностей госпитализации больных выраженными формами психозов. Вопросы малой психиатрии до некоторого времени оставались в тени. Иначе обстояло дело в судебно-психиатрической практике. Задача обоснованного решения вопроса о вменяемости в случаях «сомнительного» психического заболевания после судебной реформы приобрела неотложный характер. В рассматриваемый период было положено начало ее успешному решению.

Второе своеобразие этого периода заключалось в том, что выдвинутый потребностями практики новый термин «психопатия» в художественную литературу и в повседневный словарный фонд культурных слоев населения вошел быстрее и шире, чем в специальную психиатрическую номенклатуру.

Это связано с тем, что психопатические личности оставались в жизни, вне стен психиатрических больниц, и психиатры в те годы редко встречались с ними как с пациентами.

- Читать "Психопатии в судебной практике. Пример анализа психопатии подсудимой"