Больной М., 17 лет (архив 1993 г.), украинец, младший из двоих детей. Бабушка по отцу психически больной человек. Отец злоупотребляет алкогольными напитками много лет, в состоянии опьянения избивал детей. В один из таких эксцессов наш пациент в результате удара получил сотрясение головного мозга.

Окончил 8 классов с невысокой успеваемостью. Некоторое время работал в тюремном виварии, затем охранником в той же тюрьме Последние полгода занимается перепродажей мелкого товара частным образом. В течение двух лет состоит в гражданском браке с женщиной, на 10 лет старше себя, имеет двоих детей (девочек-близнецов) в возрасте одного года.

Примерно столько же (два года) наблюдаются странности в поведении, грубое обращение с близкими, особенно с мужчинами, которых «всех ненавидит» Сам пациент отмечает, что с 15-летнего возраста ему регулярно снятся волки, а после того, как прекратил работать с собаками, т.е. с ноября 1992 г, у него появился страх волков Уходил из дома, по месяцу бродяжничал Заметил, что за пределами родного города ему становится легче, «как будто это место заколдовано» Лечился у знахарок по поводу своих страхов Летом 1992 г. пытался повеситься, отравиться Необоснованно ревновал жену, а потом вдруг понял, что это ему только кажется

Госпитализирован в психиатрический стационар 04 05 93 При поступлении ориентирован грубо. Беседует формально. Эмоционально подавлен, лицо гипомимичное, голос слабомодулирован Мышление в устной речи с соскальзываниями и паралогическими суждениями Сообщил, волки регулярно являются ему по ночам через окно, всегда по трое, из которых один - вожак У них морда волчья, а тело — человеческое, одеты в мужскую одежду.

Говорят одно и то же «Убьем» или «Заберем с собой'» В их присутствие всегда болит голова Днем волки не приходят, но в лицах окружающих мужчин часто видит волчьи морды, иногда кажется, что они называют его «дураком», угрожают убить.
Диагноз шизофрения, параноидная форма, эпизодическое течение, галлюцинаторно-параноидный синдром

В случае больного М. характерными признаками тотемистической инициации являются следующие: своеобразное табуирование привычного места проживания (родной город — «заколдованное место»), уход из дома, бродяжничество, оппозиция к родным (особенно к отцу), суицидальное поведение, особые сны и видения наяву, отображающие загробный мир тотемных предков — волков (они же типичная «тройка» инициаторов-мужчин), а также исходящая от них угроза похищения и смерти.

Их угрозы «Убьем!» и «Заберем!» фактически равнозначны, поскольку находятся в одном семиотическом ряду, что в совокупности с такой деталью, как проникновение людей-волков через нерегламентированный «вход — выход» (окно), говорит об их потустороннем статусе. Это совпадает и с данными культурологии: в мифах всех народов волк, шакал и собака служат типичными проводниками в мир мертвых.
Следует отметить также у М. рудименты ритуалоподобных испытаний — «сделанные» головные боли и инспирируемое «безумие» (больного называют «дураком»).

В приведенном клиническом случае особый интерес представляют два факта: 1) манифестация заболевания М. совпала с его ранним браком и последующим рождением детей-близнецов; 2) в начале манифеста транзиторно возникают бредовые идеи ревности.

Можно предположить, с учетом дальнейшей динамики бреда, что первое событие не проходит бесследно для архаической психики и появление второго «события» — бреда ревности, является в чем-то закономерным, отчасти проистекающим из первого. Дело в том. что в первобытных сообществах близнечность часто рассматривалась как признак более низкого — животного или демонического происхождения. В данном же случае рождение близнецов может неосознанно расцениваться как результат неверности жены, ее сексуальной связи с тотемным родом, а сама жена восприниматься как «волчица-мать». Пробуждение в сознании мифологемы тотемного брака продиктовано потребностью в сокращении слишком большой «дистанции» между рангами партнеров, в том числе возрастного, что и осуществляется в символическом коде бреда — «посвящении в волка».

Идеи тотемного брака, однако, если не считать идей ревности, никак не озвучиваются и в целом остаются как бы «за кадром», хотя в перспективе подобное развитие бредового сюжета с «превращением в волка» самого пациента вполне вероятно.

- Читать далее "Бред чужого при шизофрении. Эволюция бреда чужого в тотемный формат"